МЫ ПОССОРИМСЯ И ПОМИРИМСЯ…. ИЛИ О ТОМ, ЧТО ГОТОВИТ СТОРОНАМ СУДЕБНАЯ РЕФОРМА

С примирением сторон в российской арбитражно-процессуальной практике действительно беда. К примеру, в Арбитражном суде Свердловской области, начиная с 2016 г. (1), количество дел, заканчивающихся заключением медиативного соглашения, или дел, рассмотренных с участием посредника, в среднем не превышает 10 случаев в год. Хотя еще в 2014 г. была надежда, что мирное урегулирование споров прочно войдет в судопроизводство (тогда подобных дел было вдвое больше). С чем связан скачок? Думается, что практика 2014 г. была обусловлена выходом разъяснений Высшего Арбитражного Суда, посвященного примирению сторон, поскольку АПК РФ в этой части оказался немногословен. Ну а потом….

Потом тенденция мириться, так скажем, не зашла.

И какие только методы склонить стороны к миру не используются: и в Определениях прописывается, и мотивирующие цитаты в судах расклеены, а воз и ныне там.

Почему? На этот счет очень точно высказалась Председатель Арбитражного суда Уральского округа Ирина Решетникова:«Это связано как с недостатком правовой и человеческой культуры граждан, так и с «достижениями» нашей судебной системы и судопроизводства»(2). Стало быть, договариваться не умеем? Не оплатил, скажем, поставку в срок, поставщик расстроился, пошел судиться. Предложишь «мирно решить» - согласится, но как только дело дойдет до содержания соглашения, порядка и сроков исполнения – жди новый виток конфликта. В общем, труднореализуемо и энергозатратно это все.

Кроме того, стороны не видят выгоды. На лицо «достижение» судебной системы, а именно: судиться в России достаточно дешево и относительно быстро. Пошлину заплатил и жди, когда представитель государства тебя рассудит. В странах англо-саксонской правовой системы все немного иначе. Порой, дела рассматриваются годами, а стоимость такой процедуры невозмутимо высока. Вот тут стороны начинают идти на компромисс, учиться уступать, думать, как выйти из спора с минимальными потерями.

Этого нам, конечно же, не хватает. Надо отметить, что вопросами мирного урегулирования в арбитражном процессе с 2002 года особо не интересовались, АПК РФ в этом вопросе дошел до наших дней почти в первозданном виде. Но «процессуальная революция» не дремлет, а накрывает волной изменений о примирении сторон. Что готовит нам процессуальное будущее?

Первое, что бросается в глаза – появление в Законе 197-ФЗ (3) новых форм примирения (перечень является открытым): судебное примирение и переговоры.

Судебное примирение будут осуществлять так называемые судебные примирители (судьи в отставке, перечень которых будет устанавливаться Пленумом ВС РФ на основе предложений Арбитражный судов). Стороны вправе сами выбрать судебного примирителя (мне представляется, что даже здесь сторонам будет сложно прийти к консенсусу).

Перечень полномочий судебных примирителей не велик:

вести переговоры со сторонами,

изучать документы,

знакомиться с материалами дела с согласия суда (На мой взгляд, весьма странное полномочие, поскольку не совсем ясна цель его введения. Ведь достаточно очевидно, что, не изучив материалы дела, фактически невозможно разрешить спор, а в нашем случае, подвести стороны к его разрешению),

осуществлять иные действия, способствующие эффективному урегулированию спора, в том числе, давать рекомендации.

Судебный примиритель не будет обладать статусом участника дела, отсюда невозможность повлиять на возникновение, изменение и прекращение правоотношений. Крайне интересно как начнет работать эта практика. Сейчас, мне представляется сюжет, при котором примиритель будет, что называется, стоять на горящих углях: опыт будет требовать решить все за стороны, а закон - сделать так, чтобы стороны сами пришли к решению.

Полагаю, в основе этого способа разрешения конфликта лежит авторитет судебного примирителя. Таким образом, законодатель создает иллюзию реального процесса, где стороны ощущают статус судьи, выполняют его требования. В то же время у «судьи» роль существенно меняется. Он перестает осуществлять полномочие по разрешению спора, но должен подвести к этому стороны и, полагаю, опять же силой своего авторитета. Как указано в пояснительной записке «К проекту федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием примирительных процедур»», участие в качестве примирителей именно судей «не только позволит повысить привлекательность альтернативных процедур разрешения споров, но и укрепит профессиональными кадрами институты медиации и судебного примирения» (4) .

Переговоры….

Тоже новая форма урегулирования споров для российского правоприменения. Думается, что у переговоров после введения новых положений в АПК РФ появится двоякая правовая природа: альтернатива претензионному порядку урегулирования споров и самостоятельная примирительная процедура.

Например, как указывает Пояснительная записка, переговорная форма предназначена для предотвращения возбуждения дела. Пожалуй, главное отличие от претензионного порядка в большей «мягкости» такой процедуры. В претензионном порядке у получателя претензии есть два варианта поведения: согласиться с таковой и выполнить требования противоположной стороны или не согласиться и требования игнорировать. В переговорах возможна вариативность поведения обязанной стороны: исполнить в части, исполнить полностью, не исполнять, не исполнить в части и так далее.

Также переговоры отличаются от претензионного порядка сравнительной быстротой. Так, разрешить вопрос в переговорном порядке можно буквально в течение дня, просто ведя переписку в электронной почте, тогда как для претензионного порядка потребуется больше времени. Как кажется, срок для ведения переговоров вообще не имеет существенного значения, важна лишь фиксация таковых. К примеру, если стороны назначили переговоры, и одна из сторон не явилась в отсутствие предупреждения другой стороны, можно считать досудебный порядок урегулирования состоявшимся для целей обращения в суд по спорам, в которых соблюдение такого порядка обязательно. В части доказательств, свидетельствующих о проведении переговоров, судебная практика не дает ограничений (электронные письма, запись телефонных переговоров – в общем, на что богата ваша смекалка).

Можно ли миксовать переговорный и претензионный порядок? Полагаю, такая модель деловых отношений достаточно распространена. Что дает такое смешение? Полагаю, это позволяет использовать дополнительные доказательства соблюдения порядка урегулирования споров по тем категориям дел, где это необходимо. Поэтому, я бы предпочла прописать в договоре оба варианта.

Если говорить о переговорах как о самостоятельной примирительной процедуре, на мой взгляд, она выглядит достаточно сырой. Проблема указанной новинки процессуального законодательства состоит в том, что не совсем ясно, что представляют собой переговоры, каковые границы проведения таковых и главное – что должно быть результатом. Результат любой примирительной процедуры, на которую соглашаются стороны, должен быть четко обозначен: консенсус или возврат к судебному рассмотрению. Здесь же слишком много абстракции, которая может привести к тому, что стороны будут договариваться хоть 3, хоть 5 лет (суд ведь не может отказать сторонам в удовлетворении их прошения о проведении переговоров), а в итоге судьям придется возвращаться к покрывшимся пылью, но так и не разрешенным делам.

Еще ряд вопросов по рассмотренным нововведениям остается без внимания. Например, если от организации переговоры ведет, допустим, секретарь или бывший директор - это переговоры? Можно ли использовать несколько примирительных процедур последовательно? А сразу? Допустим, стороны привлекают судебного примирителя и параллельно ведут переговоры, а вдобавок обратятся к медиатору, вдруг он их лучше помирит.

Полагаю, судебной практике есть, где развернуться. Но есть и очень приятный бонус.

Законодатель пошел по пути максимальной популяризации примирительных процедур. Так сказать, не словом, так рублем!

Теперь возврат государственной пошлины при заключении мирового соглашения (соглашения о примирении), отказе истца (административного истца) от иска (административного иска), признании ответчиком (административным ответчиком) иска (административного иска), в том числе по результатам проведения примирительных процедур, до принятия решения судом первой инстанции будет составлять 70 процентов суммы уплаченной пошлины (5).

В целом, описанные изменения очень нужны как для улучшения партнерских отношений между субъектами предпринимательства, так и для разгрузки арбитражных судов. Однако куда приведет нас погоня за «миром», покажет лишь время…

Список литературы:

(1) Статистические данные о работе «комнаты примирения» в Арбитражном суде Свердловской области URL: http://ekaterinburg.arbitr.ru/node/16042 (дата обращения: 16.10.2019 г.).

(2) «Что доказал, то и получил». Председатель Арбитражного суда Уральского округа Ирина Решетникова - о Гражданском кодексе, банкротстве и справедливости URL:https://www.oblgazeta.ru/society/99220/ (дата обращения: 16.10.2019 г.).

(3) Федеральный закон от 26.07.2019 г. № 197-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" // "Собрание законодательства РФ", 29.07.2019 г., № 30, ст. 4099.

(4) Пояснительная записка "К проекту федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием примирительных процедур"// Текст документа приведен в соответствии с публикацией на сайте http://sozd.parlament.gov.ru по состоянию на 21.03.2018 г.

(5) Федеральный закон от 26.07.2019 г. № 198-ФЗ "О внесении изменений в статью 333.40 части второй Налогового кодекса Российской Федерации в связи с совершенствованием примирительных процедур" // "Российская газета", № 166, 31.07.2019 г.