Семья в целом является объектом государственной семейной политики. Семейный кодекс РФ (далее – СК РФ) не дает легального определения семьи и ее состава. Возникновение семейных прав и обязанностей обусловлены такими юридическими фактами как: состоянием в браке, некоторыми отношениями родства и иными. Государственная семейная политика является составной частью социальной политики РФ и представляет собой целостную систему принципов, оценок и мер организационного, экономического, правового, научного, информационного, кадрового характера, направленных на улучшение условий и повышения уровня жизни семьи. Цель государственной семейной политики – обеспечение государством необходимых условий для реализации семьей ее функций и повышения качества жизни семьи. Отношения в семье между ее членами (семейные отношения) относятся к числу таких, где существенно ограничивается применение норм права. Отношения между отдельными ее членами в основном носят лично-доверительный характер и опираются главным образом не на закон, а на нравственные императивы. Государство по возможности не вмешивается в личные отношения граждан, ограничиваясь установлением лишь таких обязательных норм, которые необходимы для укрепления семьи, для осуществления и защиты прав и законных интересов ее членов. Семейное право одна из самых важных отраслей права, так как она регулирует достаточно широкий круг вопросов. Большинство людей являются участниками семейных правоотношений, поэтому государство заботится о том, чтобы все споры в этой сфере были быстро разрешены. Конфликты между супругами, связанные с разделом имущества при разводе, являются одними из самых часто встречающихся. Чаще всего они возникают из-за неправомерного поведения одного из участников таких союзов, стоит разобраться из-за чего так происходит. Проблема разграничения понятий «договор» и «семья» на данный момент очень актуальна. Стоит понимать, что права и обязанности, возникающие в результате союза между мужчиной и женщиной, основываются не на желании извлечь выгоду, стать правообладателем чего-либо, а строятся на доверии, взаимопонимании и любви.

В настоящей статье авторами рассматриваются основные вопросы, связанные с все большим распространением искусственного интеллекта во всех сферах нашей жизни, а также влияние данного явления на сферу труда. В статье рассматриваются легальное и научное определения искусственного интеллекта, осуществляются разграничение данного понятия со смежными, подразделение на «слабый» и «сильный» искусственный интеллект. Анализируются позиции отечественных и зарубежных ученых по вопросу о наделении «умных» роботов статусом электронной личности, а также о возможности наделения искусственного интеллекта, «умных» роботов статусом субъектов трудового права. Изучаются особенности имплементации искусственного интеллекта в современное право, анализируются позиции отечественных и зарубежных исследователей по данному вопросу. В частности, авторами дается оценка позициям Европарламента, ряда зарубежных и отечественных ученых, которые занимались изучением данного вопроса, а также решений и законопроектов отечественного законодателя. Рассмотрены перспективы и проблемы реализации корректировки нормативных правовых актов в сфере использования искусственного интеллекта в трудовых и иных, непосредственно связанных с ними, отношениях. Теоретические выводы и основные результаты исследования были получены благодаря использованию комплекса общенаучных, частнонаучных и философских методов научного познания. Решение поставленных задач достигалось, в частности, путем использования диалектического метода познания действительности. Метод юридической герменевтики позволил осуществлять толкование норм трудового права с позиции ценностно-мировоззренческих критериев, ориентиров отношения к праву. Общенаучные методы (индукция, дедукция, анализ, синтез) наряду со специально-научным формально-юридическим методом позволили, в частности, осуществить первичную обработку эмпирического материала (правовых норм, судебной практики), выявить значение, придаваемое искусственному интеллекту в сфере трудового права, сформулировать основные определения и предложения по совершенствованию регулирования правоотношений в сфере труда.

В условиях обострившегося противоборства Российской Федерации и коллективного Запада центральной проблемой становится необходимость ясного понимания целей и задач политики России, своевременная оценка угроз, воздействующих на индивидуальное, групповое и общественное сознание, и, одновременно, потребность в объединении усилий сохранившегося международного сообщества для предотвращения информационного противоборства в будущем. Автор последовательно определяет различные подходы к пониманию информационной войны и их классификации. Автор поддерживает позицию о необходимости выделения двух состояний информационной войны: вооруженные столкновения, направленные на уничтожение критической информационной инфраструктуры, и применение информационного оружия в киберпространстве, нацеленное на искажение массового сознания и управления им. Определив сущностные компоненты информационной войны, автор приходит к выводу об увеличении ее значимости в процессе международного военного противостояния и, как следствие, необходимости рассматривать информационные войны через призму Женевских конвенций. В работе отмечаются в качестве важных и позитивных действия Российской Федерации по обеспечению международной информационной безопасности и созданию партнерских отношений в рамках региональных организаций для защиты информационных интересов как нации, так и международного сообщества в целом. В то же время, анализ международных документов не позволяет выделять информационную войну как отдельную форму международного противоборства и, соответственно, обращаться к ним во время информационного конфликта. Исследовав документы доктринального характера, автор подчеркивает необходимость координации национальных и международных усилий в рамках региональных объединений и ООН по выработке единых подходов к пониманию сущности информационной войны.

Глава 18 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ) включает в себя нормы, направленные на защиту половой неприкосновенности и половой свободы лиц от преступных посягательств. Данная глава входит в раздел преступлений против личности, объектами которого являются высшие ценности человека и гражданина, и соответственно, этим объясняется предоставление им усиленной правовой охраны. Ответственность за совершение развратных действий в отношении несовершеннолетних лиц закреплена в статье 135 УК РФ. В данной статье рассматриваются некоторые пробелы правового ре- гулирования, которые были выявлены в ходе анализа действия данной уголовно-правовой нормы на практике. Анализ показал наличие ряда проблем в правовом регулировании, которые препятствуют верной квалификации деяния, последующего привлечения лица к уголовной ответственности и осуществления правосудия. В ст. 131 УК РФ присутствует примечание, которое позволяет квалифицировать развратные действия, совершенные в отношении лиц, не достигших двенадцатилетнего возраста, по п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ. Такой законодательный приём повлек за собой нарушения законодательства, в частности Общей части УК РФ, Уголовно-процессуального кодекса РФ и Конституции РФ. В статье обращается внимание на отсутствие в ст. 135 УК РФ такого квалифицирующего признака, как совершение развратных действий путем использования информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе посредством сети «Интернет», а также приводятся аргументы, указывающие на повышенную общественную опасность в случае совершения исследуемого деяния таким способом. Кроме того, в работе вцелях объективного рассмотрения проблем приводятся статистические данные и судебная практика. По окончании исследования в статье сделаны выводы и предложены пути решения названных проблем.

Актуальность данной статьи заключается в том, что средства доказывания в арбитражном процессе чрезвычайно важны для определения предмета доказывания, установки обстоятельств, которые помогут достичь решения, также с помощью них возможно обосновать свои доводы или опровергнуть аргументы другой стороны. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации (далее - АПК РФ) не устанавливает исчерпывающий перечень средств доказывания, законодатель говорит о прочих документах и материалах, содержащих сведения об обстоятельствах, важных для верного рассмотрения и разрешения дела. Часто суды по-разному расценивают представление доказательств на материальных носителях, так как возникает сложность в идентификации аудио- и видеозаписи, фотосъемок, электронных переписок, что ведет к выработке различной судебной практики по данному вопросу. В судебной практике поднимается и вопрос использования письменных документов в доказывании: часто стороны разбирательства не знают об особенностях их применения, например, в части представления оригинала документа или его заверенной копии, что может повлечь за собой признание судом такого доказа- тельства недопустимым. Здесь можно выделить проблему оценки судом достоверности копии документов как письменного доказательства, представленного сторонами и иными лицами, участвующими в деле. Также важен вопрос об оценке средств доказывания судом, так как он проверяет их достоверность, допустимость, соответствие действительности. Выявление данных признаков является основной проблемой и для других средств доказывания, таких как вещественные доказательства, объяснения сторон и свидетельские показания, заключение экспертов, поэтому важно соблюдать процессуальный порядок исследования таких средств, установленный АПК РФ. В каждом случае позиции судов по применению данных критериев различаются, что и приводит к неэффективности судебного разбира- тельства и обращению сторон в последующие судебные инстанции.

История становления охраны интеллектуальной собственности в международных отношениях берет свое начало не так давно, но тем не менее, мировое сообщество старается развивать законодательство в этой сфере так, чтобы сфера интеллектуальных прав не уступала другим. Наличие эксклюзивных новых изобретений характеризует престиж государства как на внутреннем рынке, так и на внешнем и задает вектор развития международным интеграционным объединениям. На сегодняшний день, понятие «интеллектуальная собственность» и регламентация охраны этой категории надежно закрепилось в национальных и международных актах нормативных актах. Это обуславливается необходимостью защиты экономических и моральных аспектов создателей эксклюзивных творческих трудов. Также, необходимо осуществлять охрану интеллектуальной собственности для благоприятного международного сотрудничества, что позволяет увеличивать статистику легальной продажи интеллектуальной собственности в международно-торговых отношениях. Проблема нелегальной торговли правами на интеллектуальную собственность давно приобрела межгосударственный характер, а в последние годы достигла огромных масштабов. Искусственный интеллект, не обремененный моральными ограничениями, с огромной скоростью обрабатывает огромные объемы информации о результатах созданной человеком интеллектуальной деятельности в глобальной сети и легко создает на ее основе псевдотворческие произведения. В то же время от стабильного развития международной торговли, в том числе и объектами интеллектуальной собственности, зависит финансовое процветание многих стран на внешнем уровне, и проблема международного сотрудничества в этой области сохраняет актуальность даже в условиях напряженной международной обстановки. Изучению этой проблемы посвящается настоящая статья. В процессе исследования выделены три основных этапа урегулирования споров в ВТО, отмечена решающая важность консультаций как наиболее эффективного средства досудебного их решения. На фоне разрастающегося кризиса системы разрешения споров ВТО сделан вывод о том, что в ближайшей перспективе ожидается создание двухсторонних и многосторонних коопераций государств – членов ВТО с целью обеспечения взаимных договоренностей альтернативными способами.

Стоит отметить, что актуальность перехода на электронную форму учета трудовой деятельности формируется за счет повсеместного перехода юридической системы на цифровой формат, так как в настоящее время все большее значение приобретают информационные и цифровые технологии. В связи с этим бумажная форма учета трудовой деятельности с течением некоторого периода времени отходит на второй план, так как легче использовать электронную форму, так как она, например, не приходит в негодность, не может потеряться или же быть испорчена. Авторы затрагивают эволюцию трудовой книжки, начиная с 1918 года до настоящего времени, показывая тем самым, что книжка перестала быть основным трудовым документом современного человека, который существует в цифровом обществе. В данной статье обуславливаются и оговариваются законодательные основы, регулирующие использование и введение электронной формы учёта трудовой деятельности, отличия от бумажных трудовых книжек и их проблематика. Авторами проведен тщательный анализ трудового законодательства в сфере ведения электронной формы учета трудовой деятельности. Отмечается важность перехода на электронный формат. Выделены и обозначены как положительные, так и негативные моменты введения электронной формы учета трудовой деятельности. Выявлены существенные недостатки законодательной базы Российской Федерации для дальнейшего регулирования сферы ведения и использования электронных трудовых книжек. На основе этого была обозначена проблематика и актуальные вопросы рассматриваемой темы. Предложены соответствующие пути решения поставленных проблем путем восполнения пробелов в законодательстве.

В статье на основании трудового законодательства Франции и практики его судебного применения рассмотрены некоторые аспекты использования электронных технологий работодателем во французской практике, обоснована актуальность их применения. Автором сделан акцент на французское правовое регулирование, поскольку именно во Франции трудовое право играет важнейшую роль в системе правовых отношений. Отмечены тенденции в части использования электронного документооборота и электронной почты, например, в целях увольнения работников, рассмотрены нюансы в части причин увольнения и процедурных аспектов. Сделан вывод о том, что правомерное увольнение должно следовать после вызова работника на предварительную беседу с работодателем и письменного уведомления о причинах увольнения. Проанализирована позиция французских судов о возможности уведомления работника посредством направления письма по электронной почте, в соответствии с которой неправомерность увольнения должна исходить не из формата направления уведомления, а из причин увольнения. Кроме того, автором проанализирована судебная практика по доказыванию фактического времени, отработанного работником, с помощью цифровых технологий, описаны преимущества работодателя перед работником по таким спорам. Отмечено, что достаточно большую значимость имеют дела, связанные с передачей работником служебной (корпоративной) информации по своей личной или корпоративной почте, а также то, что суды во Франции учитывают всю совокупность обстоятельств, при которых работник передал ту или иную информацию, относящуюся к служебной, посредством корпоративной или личной электронной почты. В частности, особое внимание уделяется непредставлению работодателем доказательств «неминуемого ущерба» или «явных незаконных действий» со стороны работника.

В статье рассматриваются ключевые вопросы защиты прав и свобод человека при обработке персональных данных в период развития цифровой экономики России. Автор анализирует основы правового регулирования обработки персональных данных в России, Европейском союзе и Соединённых Штатах Америки, обращая внимание на распространение конструкции получения согласия человека на обработку персональных данных и его правовую природу. Далее в рамках анализа отечественного и зарубежного опыта в работе выделены проблемы правового регулирования, подчёркивающие сложность и комплексный характер общественных отношений в сфере обработки персональных данных. Автор определяет в качестве ключевой проблемы в сфере обработки персональных данных проблему защиты прав и свобод человека. При раскрытии многоаспектного характера поднятой проблемы в работе обращается внимание на отношение экономической асимметрии между оператором и субъектом персональных данных, на правовое регулирование использования больших данных, на злоупотребления своим положением на рынке операторами, занимающими доминирующее положение и использующими цифровые платформы для предоставления различных услуг пользователям, а также на соотношение законодательства о защите конкуренции с целями обеспечения неприкосновенности частной жизни человека и другие актуальные вопросы. В завершении работы автором также высказаны предложения по разрешению обозначенных в работе проблем правового регулирования в целях совершенствования законодательства в сфере обработки персональных данных человека. В работе подчеркивается необходимость принятия комплексных технических, организационных и правовых мер для обеспечения баланса частных и публичных интересов и создания единой среды доверия между бизнесом, об- ществом и государством в условиях цифровой трансформации.

Несовершеннолетние являются социальной группой, нуждающейся в повышенной охране, в том числе средствами уголовного закона. Государство стремится обеспечить благополучное развитие несовершеннолетних и их успешную интеграцию в социальную жизнь. Несовершеннолетние обладают собственными правами и законными интересами, которые могут отличаться или даже противоречить интересам взрослых. В уголовном законодательстве не только устанавливается повышенная ответственность за посягательство на несовершеннолетнего, но и усиливается наказание для специальных субъектов, определяется специальный перечень преступлений, связанных с посягательствами на отдельные интересы несовершеннолетних. Настоящая статья посвящена актуальной проблеме влияния возраста несовершеннолетнего на квалификацию преступления и назначение наказания. Автор детально анализирует используемые в уголовном законе формулировки для обозначения возраста несовершеннолетнего потерпевшего. В исчерпывающем объеме приводятся нормы Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ), в которых используется понятие «несовершеннолетний потерпевший» с градацией по возрастным группам. Потерпевшими от преступления могут быть несовершеннолетние до достижения ими 18 лет. УК РФ в зависимости от видов преступлений по-разному подходит к определению несовершеннолетнего: от 0 до 6 лет, от 0 до 12 лет, от 0 до 14 лет, от 12 до 14 лет, от 14 до 16 лет, от 14 до 18 лет, от 0 до 18 лет. Не только реализуется возрастная градация, но и используются разные термины: новорожденный, лицо, находящееся в беспомощном состоянии, малолетние, несовершеннолетние. В статье рассматривается вопрос целесообразности и оправданности использования разных терминов, рассогласованности в уголовно-правовых нормах возраста несовершеннолетнего потерпевшего.